ЖИВИ, РОДНИК!

Говорят: родники  — божьи знаки. Так или иначе, никто не знает. Но был в моей жизни родник, с которым связано очень многое…

Однажды, как обычно, как принято у нас в Большом Хомуте и как другие делают, пошли мы с моим родственником, дочкой Олей и её подружкой на то любимое всеми место. Не отдыхать, не любоваться, а помогать ему…

НЕБЕСНАЯ ЛЮБОВЬ ФЁДОРА И АЛЁНЫ

День был пасмурный, сеял мелкий противный дождь. Вычерпали воду до дна круглых колец, начали чистить. Виктор спрыгнул вниз, стал песок накладывать в ведро, я поднимала, передавала Оле, а Олеся относила к берегу. Под круглыми кольцами показалась каменная четырёхугольная кладка, песок оказался твёрдым и голубоватым, но Виктор всё чистил и чистил. На берегу образовался небольшой бугорок. Виктор дошёл до дна каменной кладки и воскликнул:

—Ой, да тут внизу деревянный сруб начинается, я попробую почистить и его.

Начал подавать такие тяжёлые вёдра, что мы попросили много не накладывать. И вдруг  я увидела, как Виктор что-то положил в ведро сверху.

—Посмотри, что это?

Взяла в руки предмет. Господи, да это же икона! Металлическая, тяжёлая. По краям то ли камушки, то ли стёклышки впаяны, в середине прямоугольника святой и по бокам надпись на старославянском — „Николай Угодник“.

Передала девочкам.

Олеся встала с иконой на свой песчаный бугорок.

И вдруг над нами в облаках образовалось правильное круглое отверстие, прямо на икону хлынул солнечный свет, и она засияла. Блеск был таким нестерпимым, необыкновенным, что мы даже глаза зажмурили. И тут Виктор закричал:

—Скорее давай икону. Родники хлынули! Меня сейчас затопит!

Он положил находку туда, где взял, выпрыгнул из колодца, и тот на наших глазах стал наполняться водой.

Я прочитала „Отче Наш“, вылила в колодец святую воду, которую всегда брала с собой в путь.  Мы обмылись. И только тогда круглый проём в тучах заволокло.

Значит, Господь благословил наш труд. Вот такие чудеса бывают!

Меня заинтересовала история колодца. Оказалось, что в 80-х годах XIX века в болотистое, заросшее диким лесом место был отправлен некий Фёдор с молоденькой женой Алёной. Его отец, живший  в селе, сказал сыну:

—Фёдор, ты непочтителен ко мне, я тебя тоже не почитаю, а таких сыновей отсылают от отцов.

Началась новая жизнь у молодых.

Фёдор нажёг на горнах красный кирпич, построил дом с большими окнами. Ворота во двор с кирпичной аркой. Даже сейчас видно, что это дом, а не избёнка, какие были тогда по сёлам везде.

Но молодая жена, которую Фёдор боготворил, загрустила. Кругом лес, не с кем словом перемолвиться, одни кабаны да лоси.

—Не грусти, Алёнушка, сделаю так, что не мы будем к людям ходить, а они к нам, — сказал однажды Фёдор.

Он освободил от завалов часть земли у речки и посадил сад. Чтобы поливать, отыскал небольшой ключик, расчистил, углубил, поставил деревянный сруб.

Вода в колодце оказалась целебной, люди проторили дорогу сюда, а заодно покупали яблоки из их  сада.

Хорошо жили Алёнушка с Фёдором, в ладу. Родились у них три сына. Рядом стали застраиваться другие „ссыльные“. Жизнь в Непочётнике — так назвали это место — закипела.

Но случилось несчастье: один из сыновей погиб. Закручинилась Алёна и вскоре умерла. Не женился Фёдор, не привёл другую. Один поднял Василия и Ивана.

Когда людям очень тяжело на сердце, они вздыхают и говорят: „Ох, Господи!“. А Фёдор вздыхал: „Батюшка мой, Алёнушка!“.

Он выкупил большой лесной массив и стал его полноправным владельцем. Сыновья выросли. Последними словами Фёдора, когда он умирал, были: „Батюшка мой, Алёнушка!“.

Пришла революция, началось раскулачивание. Дружить с зажиточными — а они-то как раз жили в Непочётнике — стало опасно, дорогу к ним забыли. А про колодец и не вспоминали.

ВАСИЛИЙ-УТЕШИТЕЛЬ

…Появился Вася в Большом Хомутце в начале тридцатых годов. Был он бос, худ, одет в обноски, но чист и светел душой. Ночевал  у того, кто приютит, ел то, что дадут. Жил в заброшенной самановой избушке. Тянулся к детям, но они смеялись над ним, дразнили. Самой „смешной“ забавой было кричать ему: „Вася, Вася, твоя шапка в Бога ругается“.

Тогда он швырял шапку в снег или в пыль и долго топтал, читая молитвы. Сельчане заступались за Васю и объясняли, что он находится под присмотром у Бога и его нельзя обижать. Обидеть такого, что обидеть Бога.

Стали люди замечать, что с приходом Васи в их стареньких бедняцких домах становилось как бы светлее, теплее и радостнее. А ещё иногда напрямую, иногда иносказательно, намёками  давал такие советы, мысли о которых держали только в уме, но боялись даже вслух сказать.

Пошла по селу слава об утешителе, потянулись в самановый дом люди, которые нуждались в поддержке, хотели что-то узнать, да просто погориться. Каждому Вася отвечал по-доброму, и люди прислушивались к его словам. Кто яичко принесёт в знак благодарности, кто кусочек хлеба.

Но невзлюбил Васю председатель колхоза. И когда пришёл из Доброго приказ арестовать тех, кто говорит о Боге, молится, то взял он Васю, посадил на телегу и отправил в райцентр. Все знали, чем кончаются такие аресты — лагерем или расстрелом. В Добром посмотрели-посмотрели — какой из блаженного „враг народа“ — и отпустили.

Недели через две Вася позвал соседского мальчика: „Чуть стемнеет — беги огородами к председателю и скажи, чтобы сейчас же уходил в лес. Завтра придут его арестовывать“. Поверил тот или не поверил, а на всякий случай спрятался в одной из землянок в лесу. Рано утром действительно за ним приехали и, не найдя, обыскали всё село. А в лесу где же его сыщешь!

На мужа Прасковьи Елизаровны возвели поклёп корыстные люди и такой написали донос, что не отвертишься и не оправдаешься. Пошла Прасковья Елизаровна к Васе с вопросом — что будет, а у самой пятеро детей, старшему всего семь. Ответил он ей: „Да, посадят твоего мужа в тюрьму. Но ты блюди детей, а Божья Матушка поможет тебе“. Так и вышло, и Прасковья явственно ощущала помощь Высших Сил.

Много раз отвозили Васю в Доброе, Но он всегда возвращался. И вот выгнали однажды его из самановой избушки прямо на улицу. Все приглашали жить к себе, и остановился он у сердобольной пожилой женщины. Как-то ночью будит её: „Иди, сестра, спасай человека. Сейчас по нашей дороге поедет новый председатель колхоза на своём мотоцикле, а там провал образовался на повороте“.

Побежала Люханиха — успеть бы. Только остановилась перед ямой, а тут и мотоцикл. С тех пор Васю не трогали, а председатель говорил: „Он мне жизнь спас, и я ему благодарен“.

В те безбожные годы, когда насаждался атеизм и физически уничтожали служителей храмов, люди всё равно тайно молились, верили в защиту Высших Сил. Но храм в селе был обезображен, батюшка сослан, образовалась духовная  пустота. А народу была нужна вера, надежда, любовь и мудрость  как у ребёнка. И так получилось, что всеми этими качествами обладал только Вася. И стали его звать  — отец Василий, хоть не был он ни в каком чине.

А во время Великой Отечественной войны, когда умножались скорби, дорога к нему не пустовала, и всё, что он говорил, сбывалось. Но не только душевные и духовные страдания вели  к  Василию, но и физические. Когда оставшиеся в тылу несли непосильный труд, а в селе не было ни больницы, ни врачей, ни лекарств, оставалось только уповать на отца Василия и Божескую милость.

Стали люди замечать, что отец Василий ходит в Непочётник к тому самому источнику, сруб которого уже ушёл под землю. Когда как-то раз пришли туда, ахнули. Он руками вычищал твёрдый грунт, а сверху укладывал огромные камни. Каждый день ходил на каменоломни за несколько километров и на себе приносил тяжеленные камни. Когда он выгреб землю до бревенчатого сруба, начал укладывать поверх него камни. И вот каменный колодец был готов и наполнился чистой, хрустальной водой. И пошли сюда по совету отца Василия пить и обливаться этой студёной водой, приносящей исцеление.

Лекарств в то время почти не было, поэтому вода из источника заменяла и врачей, и таблетки. Даже лечащие в больнице люди просили родственников приносить им воду из Васиного ключа.

Шли пешком, ехали на телегах, проторили в лесу дорогу и добром поминали отца Василия. А колодец с тех  пор так и звали — „Васин“.

Вот и моя мама Мария Юдаевна чем только ни лечилась, в каких только клиниках ни лежала — ничто не помогло. Купили они с отцом дом недалеко от колодца. Мать становилась на берегу ручья, а отец ведром воды из колодца поливал её. Не сразу, но всё прошло. Это он, как потом я узнала, положил туда икону.

До самой своей кончины помогал Василий сельчанам, да и из других деревень приезжали, никому он не отказал. Денег не брал, всё так же ходил в обносках и ел то, что кто принесёт. Скончался тихо уже в 50-х годах, похоронили его на кладбище, у Троицкого храма.

Всегда на могилке отца Василия и рядом похороненного отца Димитрия цветы, всё убрано, крест покрашен. На кресте даже повязаны красивые рушники. Приходят люди погориться, посоветоваться, а, может, рассказать то, о чём никому на свете кроме отца Василия не расскажешь. А он поймёт и поможет.

НЕ ЗАРОСЛА ДОРОЖКА К КОЛОДЦУ

Сын Василия Фёдоровича, Василий Васильевич (то есть внук Фёдора и Елены) на каменную кладку отца Василия, ушедшую в землю, поставил круглые бетонные кольца с желобком, так что излишек воды сливается в речку.

***

Пришёл XXI век. Другие времена, другие песни, другие лекари и лекарства. Дорожки к роднику и от нашего дома, и от дома Василия Васильевича буйно заросли ольхой, переплелись хмелем — не пройти. Но не может пропасть дело — творение времени и стольких людей. Потомство Фёдора и Алёны большое. У одной Варвары Васильевны  (их внучки, о жизни которой можно написать целый роман) сейчас восемь детей. Да каких! Все умные, грамотные, работящие. Недавно приехала одна из внучек с мужем. Стали заново отделывать дом своего прадеда.

А за родником всем селом следили. Чтобы этот родник освятил своей водой всю родню, весь род, живущий благодаря небесной любви Фёдора и Алёны.

Дорогие мои! Я написала вам то, о чём рассказали мне односельчане. О многом думаю. И о том, что наш народ не ценит того, что рядом, мчит куда-то в другие страны. Хотя там — то же самое, только завёрнуто в яркий фантик. А рядом с нами — всё родное, как этот ключ.

В ночь на Крещение Господне все воды освящаются Духом Божьим. И наш родник тоже. Чтобы давать потом силу родной  земле  и людям, которые живут рядом, чтят предков и заботятся о завтрашнем дне.

Екатерина ЧУРОЧКИНА,

с. Большой Хомутец.